WoahNoel
Так как мнения разделились, я выкладываю одну часть текста для тех, кто хотел читать постепенно.
Остальные могут подождать всего текста целиком
Предупреждаю, что текст не беченный, и если в процессе прочтения вы поймете, что так читать невозможно, то смело скажите об этом в комментах, и я больше небеченное выкладывать не буду)))
Название: Куколка
Автор: Calanthe
Переводчик: Nataliny
Бета: Пока нет
Пейринг: Драко/Гарри
Рейтинг: NC-17
Кинки/Предупреждение: В фике содержатся подробные графические описания клизмы и фистинга, а так же золотой дождь, связывание и сексуальное подчинение. Так же упоминается насилие над детьми(совершаемое не Гарри и Драко). Не рекомендуется для прочтения людям со слабым сердцем.
Disclaimer: Персонажи принадлежат Роулинг. Денег не извлекаем.
Примечание автора: Это продолжение фика "Mudhoney". Если вам неприятно было читать первую часть, этот фик точно вызовет у вас тошноту. Да, это оправдание написания жесткого секса. Оба персонажа ООС и не имеют никакого отношения к сюжету канона.
Примечание переводчика: Спасибо Rassd'е за тест-ридинг
читать дальшеЧасть первая: Доверие
Время – странная штука. То ползет, то несется, но в основном пролетает незаметно, и прежде чем понимаешь, месяц прошел или год, ты уже не можешь вспомнить, что делал все это время.
Но иногда случается что-то такое - особенное событие или переживание, которое оставляет неизгладимый след, исходную точку, от которой можно отсчитывать события прошлого, настоящего и будущего. Что-то, над чем не властно время. Нечто, что изменило вашу жизнь, даже если вы не сразу придали этому значение.
Большинство таких поворотных моментов в моей жизни связаны со смертями, поэтому нет ничего удивительного в том, что я оказался именно на этом пути. Еще два года назад я мог назвать положительными только два таких момента, причем одним из них было совершенное мной убийство. Но потом в Берлине кое-что произошло, и только после этого события я осознал всю его важность и то, насколько сильно оно меня изменило.
В течение последующих шести месяцев не прошло ни дня, чтобы я не видел лица Малфоя, не вспоминал его вкус или запах. Даже когда эти шесть месяцев подошли к концу, едва ли что-то изменилось, хотя я приложил все усилия, чтобы обмануть самого себе относительно моих побуждений. Спустя ровно год я вернулся в тот клуб в Берлине с единственной целью: заполучить Малфоя снова.
Я мог, разумеется, в любое время появиться на пороге Малфой Мэнора, - в конце концов, там, в отличие от Гримо, гостей отваживали не заклятием, - но то, что мне было от него нужно, не имело никакого отношения к нашим обычным жизням или фасадам, которые мы демонстрировали всему волшебному миру. До встречи с Малфоем разделение между моей личной и общественной жизнью было полным и абсолютным. Единственный способ выжить и не сойти с ума.
Его там не оказалось. В смысле, в Берлине. Его там не оказалось.
Я проклинал себя за жалкую слабость, но моя жажда продолжает пожирать меня по сей день. По прошествии с моей бесполезной поездки года или около того, я скатывался все ниже и ниже, используя свое тело далеко за пределами его возможностей, подвергая себя невероятному риску: русской рулетке незащищенного секса, - но ничто не могло сравниться с предельным возбуждением от унижения, которое Малфой испытал в моих объятьях.
Чертов ублюдок! Не удовлетворившись превращением моих школьных лет в ад, он уничтожил мою единственную отдушину, единственный выход для моего гнева, отчаяния и жуткого, жуткого голода. Моя однообразная жизнь никогда не должна была соприкоснуться с моим неистовым сексуальным желанием. Но Малфой разрушил тщательно выстроенный барьер, и теперь каждый раз, когда я вижу его на Министерском приеме или слышу, как кто-то упоминает в разговоре его имя, картинка с насилием над ним впивается в мой мозг и отказывается исчезать. Если бы он не возбуждал меня с такой силой, я убил бы его просто для того, чтобы вернуть себе контроль.
Ладно, может, и не убил бы, но я солгу, если скажу, что не представлял, как мои руки сжимаются на его горле, перекрывая кислород, в то время как я засаживаю ему так яростно, что практически разрываю на части. Есть вещи, которые я хочу сделать сам, и вещи, которые я хочу, чтобы сделали со мной, но в последнее время мои фантазии пусты и фригидны, если в них не присутствует Малфой. Раздражение от неистовых эмоций, которые я питаю к нему, возбуждает меня невероятно, и все сводится к тому, что он появляется в каждой моей грязной фантазии. Я одержим им, и я уверен, что никто другой уже никогда не сможет полностью удовлетворить меня. Я трахаю безликих мужчин, позволяю им трахать меня, но стоит мне только закрыть глаза, как я сразу вижу перед собой его лицо.
О новом "клубе" я впервые услышал, когда был в Бигмингеме. Клуб располагался на Силом Сой 2, моем самом любимом и наиболее регулярно посещаемом месте в Банкоке, и вход в него был спрятан позади модного бара. Решив, что сейчас самое время устроить себе праздник, я отправился в Тайланд, прихватив с собой обезболивающее зелье и оставив дома все ценное.
И теперь, в стремлении достичь вершины физического истощения, я бреду сквозь тесные, пропахшие потом городские улицы, несомненно, в заднице мира, если бы только он когда-нибудь соизволил принять форму человека. В Банкоке можно все. Этот город кишит закрытыми клубами и заведениями, предоставляющими самые шокирующие развлечения для таких, как я. Мечтаете прикончить кого-нибудь в момент оргазма? Хотите направить свою волшебную палочку на какую-нибудь бедную, ничего не подозревающую маггловскую шлюху и произнести "Авада Кедавра", чтобы достичь пика? Если да, то в Банкоке вы можете это себе позволить. Жизнь здесь стоит дешево, и любую сексуальную фантазию можно осуществить, были бы деньги.
Это не для меня. Даже у меня есть черта, за которую я не переступлю. Я ничего не хочу знать об изнасилованиях и пытках, если участники не пошли на все это добровольно. Я хочу ломать границы, но только в случае обоюдного желания. Я не садист. По крайней мере, в большинстве случаев.
Я знаю о своей склонности к жесткому бондажу уже довольно давно, и тот новый клуб, о котором мне рассказали, как раз должен был подойти для таких развлечений идеально.
Я всегда слегка опасаюсь новых мест. Вы же понимаете, что люди, которых вы там встретите, могут быть весьма неприятными. Поэтому я поступил так, как обычно: нашел местный бар, расположенный напротив клуба, купил выпивку и стал наблюдать за входом, в сотый раз задумываясь о том, почему не все такого рода нелегальные притоны открыты только для членов клуба и Ненаносимы. Это бы здорово облегчило жизнь для нас, постоянных клиентов. Но не все клубы, где я завсегдатый, магические. Этот, разумеется, нет.
В баре было шумно, слишком жарко и душно от запахов тел. Мое пиво нагрелось, но оно, хотя бы, могло промочить мое пересохшее горло, поэтому я все равно выпил его, радуясь, что есть что-то, чем можно занять руки. Я оценивал клуб, наблюдая за нишей перед дверью, через которую я должен буду пройти, чтобы попасть туда, куда собирался изначально. Было сложно следить за теми, кто входил и заходил, потому что бар был забит до отказа, люди танцевали, лапали друг друга и масляными глазами пожирали горячих девушек, выталкивающих шары для пинг-понга из своих бритых вагин. Стандартные развлечения туристов.
Мне надоели бесплодные попытки выловить официантку, поэтому я направился к бару за второй бутылкой пива. Ожидая заказ, я лениво огляделся, отмечая в толпе местных, и покачал головок на "О-эти-такие доверчивые туристы, которые скоро расстанутся со своими деньгами".
Я обернулся, краем глаза отметив движение в арке, и судорожно сглотнул, справляясь с внезапным шоком, когда в тени у стены я увидел Малфоя, с бесстрастным выражением лица застегивающего воротник куртки.
Мое сердце забилось быстрее только от одного взгляда на него, кровь, бегущая по венам, разгорячила кожу, ставшую еще более липкой в зловонной жаре помещения. И это не единственная часть моего тела, которая отреагировала на его появление заметным воодушевлением. Но я тут же заметил, что что-то было не так. Его лицо было слишком бесстрастным. Он всегда выглядел так, когда испытывал что-то особенно остро, но не хотел, чтобы вы это видели. Я научился распознавать это его выражение еще в школе.
Я наблюдал, как он осмотрел бар, и задумался, ищет ли он кого-то конкретного или просто смотрит. Я как раз набрал полный рот прохладного пива, когда он, наконец, заметил меня, и я был вознагражден минутной дрожью, обнажившей трещину в его броне. Он несколько раз глубоко вдохнул под моим пристальным взглядом. Я бросил ему вызов, копируя его коронную усмешку.
Малфой практически рассмеялся в ответ и направился ко мне, стирая с лица любой намек на веселье, и оно снова стало бесстрастным. Пока я наблюдал за его приближением, я почувствовал, как мой живот наливается тяжестью. Я знал, что мне не понравится то, что он собирался мне сказать. В том, что он собирался мне что-то сказать, я был уверен.
Малфой остановился рядом со мной, но все еще смотрел куда-то в сторону, поэтому мне был четко виден его профиль. Он засунул руки в карманы куртки и ссутулился, готовясь заговорить. Медленно и неспешно выдохнул.
- Не ходи туда, - сказал он, все еще не глядя на меня. Я смотрел, как двигаются его губы, и представлял, как бы мой член смотрелся между ними. Был бы его язык острым и агрессивным или гладким и страстным? Возможно, эти губы лучше бы смотрелись вокруг резинового кляпа, побледневшие и растянутые до предела, пока Малфой сражался бы за каждый вдох.
В конце концов, я ответил.
- Я проделал длинный путь ради этого.
Я наблюдал, как он борется с желанием потереть лоб, и знал, что он был действительно шокирован чем-то увиденным.
Он прикусил щеку изнутри, прежде чем произнести:
- Не для того, что у них есть. Не ходи туда.
Он отвернулся, и у меня промелькнуло воспоминание, когда я в последний раз видел его затылок так близко. В Берлине его волосы были длиннее.
Я громко вздохнул и глотнул пива из бутылки.
- Тебе следует рассказать мне больше, - сказал я. - Мне нужна причина.
В конце концов, он повернулся и посмотрел на меня. Его глаза были холодными и безжизненными, как у акулы.
- В течение пяти минут это место будет кишеть вескими причинами, чтобы оказаться далеко оттуда.
Тааак. А вот это уже серьезно. Я открыл рот, чтобы ответить, но раньше, чем успел произнести хоть слово, он развернулся и вышел из бара. Я не пытался его остановить.
Вместо этого я занял свое прежнее место и возобновил наблюдение за людьми, только теперь я смотрел более настороженно.
Примерно десять минут спустя примчались полицейские, с пушками наготове, расталкивая народ и скрываясь в дверном проеме клуба, где мог бы сейчас развлекаться я. Я скрылся в тени кабинки, произнося заклинание сокрытия, чтобы иметь возможность смешаться с декором в надежде, что меня не выгонят наружу прежде, чем я пойму, что происходит.
Некоторые танцовщицы продолжали свои развратные танцы, но большинство из них сбежали в подсобки, расстроенные потерей клиентов, ринувшихся к выходу. Толпа заметно рассеялась, и наблюдать за входом в клуб стало намного проще.
Спустя несколько минут наружу вышел полицейский, держа в руках сверток. В первое мгновение мне показалось, что это груда тряпок, пока я не обратил внимание на то, насколько он был осторожен и что он непрерывно говорил, недостаточно громко для того, чтобы обращаться к кому-то еще, кроме себя. Или кому-то в его руках. Тогда осознание чуть не сбило меня с ног.
Ребенок. У него на руках был ребенок. Я смог разглядеть одну крошечную, тонкую, как тростинка, ножку, безжизненно свисающую из одеяла, в которое полицейский укутал свою драгоценную ношу.
До сих пор не знаю, как тогда смог удержать внутри содержание желудка. Я судорожно втягивал через рот воздух, мой мозг был переполнен отвращением и желанием порвать на куски извергов, сотворивших такое с ребенком. И ребенком, которого вынесли после первого, и тем, которого вынесли после второго, тоже. Было такое впечатление, что это никогда не закончится. Я забыл о выпивке и о том, что надо держаться в тени. Опершись на локти, я наблюдал, как вереница полицейских выносит наружу детей: мальчиков и девочек всех возрастов, рас и национальностей. Некоторые из них были тяжело ранены, но они не плакали. Скорее всего, они привыкли к тому, что никому не было бы дело до их плача, или, напротив, некоторым из их мучителей это даже нравилось, поэтому берегли все свои силы для того, чтобы выжить.
Последними вынесли двух мертвых детей. Я понял, что они мертвы, по выражениям лиц полицейских и черным полиэтиленовым пакетам для мусора, в которые были завернуты тела. Я не был расстроен. Я был в ярости.
Я испытал настоящее удовлетворение, рассматривая раны, нанесенные закованным в наручники педофилам. Некоторых выводили на улицу голышом, но все равно это было лишь ничтожное унижение по сравнению со всем тем, чего они заслужили своими отвратительными делами. Я хотел изуродовать их. У меня чесалась рука с зажатой в ней палочкой, и я снова и снова повторял про себя Авада Кедавра, Круцио, Авада Кедавра.
Я продолжал сидеть на месте и изо всех сил пытался успокоиться, не только после пережитой вспышки ярости, но и после чудесного спасения. Меня до сих пор трясет, когда я думаю об этом, ведь нет никаких сомнений, что если бы я находился в клубе во время облавы, у меня бы не было ни одного достойного оправдания. Я был бы также виновен, как и все остальные.
В то время, как последние полицейские заканчивали свою работу на месте преступления, владельцы клуба вышли на улицу, заманивая туристов назад и предлагая им бесплатную выпивку, нисколько не обеспокоенные человеческими потерями или ужасающими преступлениями, совершенными на их территории. Я скривился от отвращения и вышел из бара, абсолютно уверенный в том, что никогда не вернусь туда снова.
Я оказался на улице и остановился посреди шумного тротуара, вдыхая "свежий" воздух, хотя температура была слишком высока, чтобы он действительно мог освежать. Я огляделся вокруг, поражаясь тому, как быстро исчезли все полицейские машины, создавая впечатление, что их здесь и не было. Жизнь уже вернулась в обычное русло, а я все еще не мог прийти в себя.
В толпе я случайно увидел Малфоя. Я не искал его, не возвращался к нему мысленно после того, как увидел это преступление. Он стоял на другой стороне дороги в тени у входа в переулок. Я смотрел, как он разговаривал с полицейским, которого я не видел здесь раньше. Малфой достал из куртки толстую пачку денег. Полицейский с благодарностью принял ее и вежливо поклонился, прежде чем шагнуть назад и исчезнуть в толпе.
Я проанализировал то, чему я только что был свидетелем, пытаясь связать все концы моей катастрофической поездки воедино. Большинство тайских полицейских – честные ребята. Им паршиво платят, но они честные. Принято вознаграждать их, если они хорошо сделают свою работу.
Малфой вызвал полицию.
Малфой спас меня.
Внезапно я увидел, что он смотрит на меня, и мы стоим неподвижно, на некоторой дистанции друг от друга, просто два человека посреди толпы и суеты ночного Силома.
Он едва заметно кивнул мне, просто легкое движение головой. Я ответил ему тем же, выражая сдержанную благодарность.
Второй раз за вечер я смотрел, как он уходит.
Единственная причина, почему я лег спать в своем мотеле той ночью, заключалась в том, что я был не в состоянии улететь домой ближайшим рейсом. Одиннадцать часов в сумме – самый короткий визит в другую страну, который у меня когда-либо был.
Лежа там, я думал о Малфое и о том, что именно ему судьбой было предназначено разрушить мою жизнь. У нас было много общего. Мы ненавидели друг друга, ненавидели так сильно, что наша ненависть имела вкус, и это был вкус чили и шоколада, - острый, яркий и сладкий. А после Берлина у нас была тайна. Каждый из нас был заинтересован в сохранении анонимности другого, и это, в свою очередь, привело к неудовлетворенности и смущению в той же степени, сколько к мучительному желанию повторить все снова.
Но хуже всего было то, что связывало нас после катастрофической случайности, по которой мы оба оказались в неправильном месте в неправильное время.
Этот ублюдок заставил меня доверять ему.
Хуже быть просто не могло. Ведь так?
TBC....
Остальные могут подождать всего текста целиком
Предупреждаю, что текст не беченный, и если в процессе прочтения вы поймете, что так читать невозможно, то смело скажите об этом в комментах, и я больше небеченное выкладывать не буду)))
Название: Куколка
Автор: Calanthe
Переводчик: Nataliny
Бета: Пока нет
Пейринг: Драко/Гарри
Рейтинг: NC-17
Кинки/Предупреждение: В фике содержатся подробные графические описания клизмы и фистинга, а так же золотой дождь, связывание и сексуальное подчинение. Так же упоминается насилие над детьми(совершаемое не Гарри и Драко). Не рекомендуется для прочтения людям со слабым сердцем.
Disclaimer: Персонажи принадлежат Роулинг. Денег не извлекаем.
Примечание автора: Это продолжение фика "Mudhoney". Если вам неприятно было читать первую часть, этот фик точно вызовет у вас тошноту. Да, это оправдание написания жесткого секса. Оба персонажа ООС и не имеют никакого отношения к сюжету канона.
Примечание переводчика: Спасибо Rassd'е за тест-ридинг
читать дальшеЧасть первая: Доверие
Время – странная штука. То ползет, то несется, но в основном пролетает незаметно, и прежде чем понимаешь, месяц прошел или год, ты уже не можешь вспомнить, что делал все это время.
Но иногда случается что-то такое - особенное событие или переживание, которое оставляет неизгладимый след, исходную точку, от которой можно отсчитывать события прошлого, настоящего и будущего. Что-то, над чем не властно время. Нечто, что изменило вашу жизнь, даже если вы не сразу придали этому значение.
Большинство таких поворотных моментов в моей жизни связаны со смертями, поэтому нет ничего удивительного в том, что я оказался именно на этом пути. Еще два года назад я мог назвать положительными только два таких момента, причем одним из них было совершенное мной убийство. Но потом в Берлине кое-что произошло, и только после этого события я осознал всю его важность и то, насколько сильно оно меня изменило.
В течение последующих шести месяцев не прошло ни дня, чтобы я не видел лица Малфоя, не вспоминал его вкус или запах. Даже когда эти шесть месяцев подошли к концу, едва ли что-то изменилось, хотя я приложил все усилия, чтобы обмануть самого себе относительно моих побуждений. Спустя ровно год я вернулся в тот клуб в Берлине с единственной целью: заполучить Малфоя снова.
Я мог, разумеется, в любое время появиться на пороге Малфой Мэнора, - в конце концов, там, в отличие от Гримо, гостей отваживали не заклятием, - но то, что мне было от него нужно, не имело никакого отношения к нашим обычным жизням или фасадам, которые мы демонстрировали всему волшебному миру. До встречи с Малфоем разделение между моей личной и общественной жизнью было полным и абсолютным. Единственный способ выжить и не сойти с ума.
Его там не оказалось. В смысле, в Берлине. Его там не оказалось.
Я проклинал себя за жалкую слабость, но моя жажда продолжает пожирать меня по сей день. По прошествии с моей бесполезной поездки года или около того, я скатывался все ниже и ниже, используя свое тело далеко за пределами его возможностей, подвергая себя невероятному риску: русской рулетке незащищенного секса, - но ничто не могло сравниться с предельным возбуждением от унижения, которое Малфой испытал в моих объятьях.
Чертов ублюдок! Не удовлетворившись превращением моих школьных лет в ад, он уничтожил мою единственную отдушину, единственный выход для моего гнева, отчаяния и жуткого, жуткого голода. Моя однообразная жизнь никогда не должна была соприкоснуться с моим неистовым сексуальным желанием. Но Малфой разрушил тщательно выстроенный барьер, и теперь каждый раз, когда я вижу его на Министерском приеме или слышу, как кто-то упоминает в разговоре его имя, картинка с насилием над ним впивается в мой мозг и отказывается исчезать. Если бы он не возбуждал меня с такой силой, я убил бы его просто для того, чтобы вернуть себе контроль.
Ладно, может, и не убил бы, но я солгу, если скажу, что не представлял, как мои руки сжимаются на его горле, перекрывая кислород, в то время как я засаживаю ему так яростно, что практически разрываю на части. Есть вещи, которые я хочу сделать сам, и вещи, которые я хочу, чтобы сделали со мной, но в последнее время мои фантазии пусты и фригидны, если в них не присутствует Малфой. Раздражение от неистовых эмоций, которые я питаю к нему, возбуждает меня невероятно, и все сводится к тому, что он появляется в каждой моей грязной фантазии. Я одержим им, и я уверен, что никто другой уже никогда не сможет полностью удовлетворить меня. Я трахаю безликих мужчин, позволяю им трахать меня, но стоит мне только закрыть глаза, как я сразу вижу перед собой его лицо.
О новом "клубе" я впервые услышал, когда был в Бигмингеме. Клуб располагался на Силом Сой 2, моем самом любимом и наиболее регулярно посещаемом месте в Банкоке, и вход в него был спрятан позади модного бара. Решив, что сейчас самое время устроить себе праздник, я отправился в Тайланд, прихватив с собой обезболивающее зелье и оставив дома все ценное.
И теперь, в стремлении достичь вершины физического истощения, я бреду сквозь тесные, пропахшие потом городские улицы, несомненно, в заднице мира, если бы только он когда-нибудь соизволил принять форму человека. В Банкоке можно все. Этот город кишит закрытыми клубами и заведениями, предоставляющими самые шокирующие развлечения для таких, как я. Мечтаете прикончить кого-нибудь в момент оргазма? Хотите направить свою волшебную палочку на какую-нибудь бедную, ничего не подозревающую маггловскую шлюху и произнести "Авада Кедавра", чтобы достичь пика? Если да, то в Банкоке вы можете это себе позволить. Жизнь здесь стоит дешево, и любую сексуальную фантазию можно осуществить, были бы деньги.
Это не для меня. Даже у меня есть черта, за которую я не переступлю. Я ничего не хочу знать об изнасилованиях и пытках, если участники не пошли на все это добровольно. Я хочу ломать границы, но только в случае обоюдного желания. Я не садист. По крайней мере, в большинстве случаев.
Я знаю о своей склонности к жесткому бондажу уже довольно давно, и тот новый клуб, о котором мне рассказали, как раз должен был подойти для таких развлечений идеально.
Я всегда слегка опасаюсь новых мест. Вы же понимаете, что люди, которых вы там встретите, могут быть весьма неприятными. Поэтому я поступил так, как обычно: нашел местный бар, расположенный напротив клуба, купил выпивку и стал наблюдать за входом, в сотый раз задумываясь о том, почему не все такого рода нелегальные притоны открыты только для членов клуба и Ненаносимы. Это бы здорово облегчило жизнь для нас, постоянных клиентов. Но не все клубы, где я завсегдатый, магические. Этот, разумеется, нет.
В баре было шумно, слишком жарко и душно от запахов тел. Мое пиво нагрелось, но оно, хотя бы, могло промочить мое пересохшее горло, поэтому я все равно выпил его, радуясь, что есть что-то, чем можно занять руки. Я оценивал клуб, наблюдая за нишей перед дверью, через которую я должен буду пройти, чтобы попасть туда, куда собирался изначально. Было сложно следить за теми, кто входил и заходил, потому что бар был забит до отказа, люди танцевали, лапали друг друга и масляными глазами пожирали горячих девушек, выталкивающих шары для пинг-понга из своих бритых вагин. Стандартные развлечения туристов.
Мне надоели бесплодные попытки выловить официантку, поэтому я направился к бару за второй бутылкой пива. Ожидая заказ, я лениво огляделся, отмечая в толпе местных, и покачал головок на "О-эти-такие доверчивые туристы, которые скоро расстанутся со своими деньгами".
Я обернулся, краем глаза отметив движение в арке, и судорожно сглотнул, справляясь с внезапным шоком, когда в тени у стены я увидел Малфоя, с бесстрастным выражением лица застегивающего воротник куртки.
Мое сердце забилось быстрее только от одного взгляда на него, кровь, бегущая по венам, разгорячила кожу, ставшую еще более липкой в зловонной жаре помещения. И это не единственная часть моего тела, которая отреагировала на его появление заметным воодушевлением. Но я тут же заметил, что что-то было не так. Его лицо было слишком бесстрастным. Он всегда выглядел так, когда испытывал что-то особенно остро, но не хотел, чтобы вы это видели. Я научился распознавать это его выражение еще в школе.
Я наблюдал, как он осмотрел бар, и задумался, ищет ли он кого-то конкретного или просто смотрит. Я как раз набрал полный рот прохладного пива, когда он, наконец, заметил меня, и я был вознагражден минутной дрожью, обнажившей трещину в его броне. Он несколько раз глубоко вдохнул под моим пристальным взглядом. Я бросил ему вызов, копируя его коронную усмешку.
Малфой практически рассмеялся в ответ и направился ко мне, стирая с лица любой намек на веселье, и оно снова стало бесстрастным. Пока я наблюдал за его приближением, я почувствовал, как мой живот наливается тяжестью. Я знал, что мне не понравится то, что он собирался мне сказать. В том, что он собирался мне что-то сказать, я был уверен.
Малфой остановился рядом со мной, но все еще смотрел куда-то в сторону, поэтому мне был четко виден его профиль. Он засунул руки в карманы куртки и ссутулился, готовясь заговорить. Медленно и неспешно выдохнул.
- Не ходи туда, - сказал он, все еще не глядя на меня. Я смотрел, как двигаются его губы, и представлял, как бы мой член смотрелся между ними. Был бы его язык острым и агрессивным или гладким и страстным? Возможно, эти губы лучше бы смотрелись вокруг резинового кляпа, побледневшие и растянутые до предела, пока Малфой сражался бы за каждый вдох.
В конце концов, я ответил.
- Я проделал длинный путь ради этого.
Я наблюдал, как он борется с желанием потереть лоб, и знал, что он был действительно шокирован чем-то увиденным.
Он прикусил щеку изнутри, прежде чем произнести:
- Не для того, что у них есть. Не ходи туда.
Он отвернулся, и у меня промелькнуло воспоминание, когда я в последний раз видел его затылок так близко. В Берлине его волосы были длиннее.
Я громко вздохнул и глотнул пива из бутылки.
- Тебе следует рассказать мне больше, - сказал я. - Мне нужна причина.
В конце концов, он повернулся и посмотрел на меня. Его глаза были холодными и безжизненными, как у акулы.
- В течение пяти минут это место будет кишеть вескими причинами, чтобы оказаться далеко оттуда.
Тааак. А вот это уже серьезно. Я открыл рот, чтобы ответить, но раньше, чем успел произнести хоть слово, он развернулся и вышел из бара. Я не пытался его остановить.
Вместо этого я занял свое прежнее место и возобновил наблюдение за людьми, только теперь я смотрел более настороженно.
Примерно десять минут спустя примчались полицейские, с пушками наготове, расталкивая народ и скрываясь в дверном проеме клуба, где мог бы сейчас развлекаться я. Я скрылся в тени кабинки, произнося заклинание сокрытия, чтобы иметь возможность смешаться с декором в надежде, что меня не выгонят наружу прежде, чем я пойму, что происходит.
Некоторые танцовщицы продолжали свои развратные танцы, но большинство из них сбежали в подсобки, расстроенные потерей клиентов, ринувшихся к выходу. Толпа заметно рассеялась, и наблюдать за входом в клуб стало намного проще.
Спустя несколько минут наружу вышел полицейский, держа в руках сверток. В первое мгновение мне показалось, что это груда тряпок, пока я не обратил внимание на то, насколько он был осторожен и что он непрерывно говорил, недостаточно громко для того, чтобы обращаться к кому-то еще, кроме себя. Или кому-то в его руках. Тогда осознание чуть не сбило меня с ног.
Ребенок. У него на руках был ребенок. Я смог разглядеть одну крошечную, тонкую, как тростинка, ножку, безжизненно свисающую из одеяла, в которое полицейский укутал свою драгоценную ношу.
До сих пор не знаю, как тогда смог удержать внутри содержание желудка. Я судорожно втягивал через рот воздух, мой мозг был переполнен отвращением и желанием порвать на куски извергов, сотворивших такое с ребенком. И ребенком, которого вынесли после первого, и тем, которого вынесли после второго, тоже. Было такое впечатление, что это никогда не закончится. Я забыл о выпивке и о том, что надо держаться в тени. Опершись на локти, я наблюдал, как вереница полицейских выносит наружу детей: мальчиков и девочек всех возрастов, рас и национальностей. Некоторые из них были тяжело ранены, но они не плакали. Скорее всего, они привыкли к тому, что никому не было бы дело до их плача, или, напротив, некоторым из их мучителей это даже нравилось, поэтому берегли все свои силы для того, чтобы выжить.
Последними вынесли двух мертвых детей. Я понял, что они мертвы, по выражениям лиц полицейских и черным полиэтиленовым пакетам для мусора, в которые были завернуты тела. Я не был расстроен. Я был в ярости.
Я испытал настоящее удовлетворение, рассматривая раны, нанесенные закованным в наручники педофилам. Некоторых выводили на улицу голышом, но все равно это было лишь ничтожное унижение по сравнению со всем тем, чего они заслужили своими отвратительными делами. Я хотел изуродовать их. У меня чесалась рука с зажатой в ней палочкой, и я снова и снова повторял про себя Авада Кедавра, Круцио, Авада Кедавра.
Я продолжал сидеть на месте и изо всех сил пытался успокоиться, не только после пережитой вспышки ярости, но и после чудесного спасения. Меня до сих пор трясет, когда я думаю об этом, ведь нет никаких сомнений, что если бы я находился в клубе во время облавы, у меня бы не было ни одного достойного оправдания. Я был бы также виновен, как и все остальные.
В то время, как последние полицейские заканчивали свою работу на месте преступления, владельцы клуба вышли на улицу, заманивая туристов назад и предлагая им бесплатную выпивку, нисколько не обеспокоенные человеческими потерями или ужасающими преступлениями, совершенными на их территории. Я скривился от отвращения и вышел из бара, абсолютно уверенный в том, что никогда не вернусь туда снова.
Я оказался на улице и остановился посреди шумного тротуара, вдыхая "свежий" воздух, хотя температура была слишком высока, чтобы он действительно мог освежать. Я огляделся вокруг, поражаясь тому, как быстро исчезли все полицейские машины, создавая впечатление, что их здесь и не было. Жизнь уже вернулась в обычное русло, а я все еще не мог прийти в себя.
В толпе я случайно увидел Малфоя. Я не искал его, не возвращался к нему мысленно после того, как увидел это преступление. Он стоял на другой стороне дороги в тени у входа в переулок. Я смотрел, как он разговаривал с полицейским, которого я не видел здесь раньше. Малфой достал из куртки толстую пачку денег. Полицейский с благодарностью принял ее и вежливо поклонился, прежде чем шагнуть назад и исчезнуть в толпе.
Я проанализировал то, чему я только что был свидетелем, пытаясь связать все концы моей катастрофической поездки воедино. Большинство тайских полицейских – честные ребята. Им паршиво платят, но они честные. Принято вознаграждать их, если они хорошо сделают свою работу.
Малфой вызвал полицию.
Малфой спас меня.
Внезапно я увидел, что он смотрит на меня, и мы стоим неподвижно, на некоторой дистанции друг от друга, просто два человека посреди толпы и суеты ночного Силома.
Он едва заметно кивнул мне, просто легкое движение головой. Я ответил ему тем же, выражая сдержанную благодарность.
Второй раз за вечер я смотрел, как он уходит.
Единственная причина, почему я лег спать в своем мотеле той ночью, заключалась в том, что я был не в состоянии улететь домой ближайшим рейсом. Одиннадцать часов в сумме – самый короткий визит в другую страну, который у меня когда-либо был.
Лежа там, я думал о Малфое и о том, что именно ему судьбой было предназначено разрушить мою жизнь. У нас было много общего. Мы ненавидели друг друга, ненавидели так сильно, что наша ненависть имела вкус, и это был вкус чили и шоколада, - острый, яркий и сладкий. А после Берлина у нас была тайна. Каждый из нас был заинтересован в сохранении анонимности другого, и это, в свою очередь, привело к неудовлетворенности и смущению в той же степени, сколько к мучительному желанию повторить все снова.
Но хуже всего было то, что связывало нас после катастрофической случайности, по которой мы оба оказались в неправильном месте в неправильное время.
Этот ублюдок заставил меня доверять ему.
Хуже быть просто не могло. Ведь так?
TBC....
@темы: ГП, Mudhoney, переводы, hp, Куколка, nc-17, harrydraco
-
-
19.05.2009 в 14:07-
-
19.05.2009 в 14:42-
-
19.05.2009 в 14:46-
-
19.05.2009 в 14:49Calanthe пишет просто офигительно, у этого человека явно идеально развиты такие умения как стратегия и тактика.
фик точно вызовет у вас тошноту. - это, я полагаю, еше впереди
читается хорошо, без спотыкачек
-
-
19.05.2009 в 14:52Читать оч даже возможно и хочется дальше.
-
-
19.05.2009 в 15:47Гордюсь
-
-
19.05.2009 в 16:08-
-
19.05.2009 в 16:56-
-
19.05.2009 в 19:55-
-
19.05.2009 в 20:21спас ибо за перевод. ждем продолжения
-
-
19.05.2009 в 21:45И за перевод
-
-
19.05.2009 в 23:02Да я не прибедняюсь)) Я сама вижу, что там много ляпов и англицизмов, просто пока исправить не могу - надо чтобы английский текст сначала подзабылся. Когда допереведу Куколку до конца - тогда отредактирую и бете пошлю.
First of may
Да))) Тем более, я не буду выкладывать совсем уж отрывками.
Пухоспинка
Ммм? )))
sillygame
Да, Каланте правда пишет здорово. Это один из лучших, имхо, фиков у нее. Еще офигенный есть Плэйрум, который собиралась переводить ин битвин.
Спасибо.
vika33
О!))) Я очень рада, что вы читаете. И что вам нравится
А то после отличных переводов ин битвин читать мои... эээ, ну не очень здорово, я думаю)))
Но сам текст(оригинал) однозначно стоит прочтения)))
Модо
Правильно!))) Спасибо еще раз
gudula
Пожалуйста
Вирета
Пожалуйста
gloriaskott
Ты Мадхани то прочитала?)))
Calisuto
Думаю, что не парочка, а больше))) Я знаю, где там лажа.
Если есть варианты, как исправить - кидайте в у-мыл, если просто указание - спасибо, я и сама в курсе)))
Пожалуйста
Bender-1
Я действительно рада, если оно читабельно и доставляет удовольствие.
-
-
19.05.2009 в 23:06Тебе спасибо. Ждем-с далее.
-
-
19.05.2009 в 23:31Ммм? )))
Два чорта, сэр! (с)
Я еще хочу
Спасибо
-
-
20.05.2009 в 04:39глаз нигде не спотыкается. ровный текст.
спасибо
-
-
20.05.2009 в 16:10-
-
21.05.2009 в 00:15Спасибо...что продолжаете выкладывать перевод...
Очень..очень интересно...
-
-
21.05.2009 в 10:43а дальше всё интереснее и интереснее!
и перевод хорош, читается легко.
Nataliny, спасибо, что переводишь!
-
-
24.05.2009 в 04:20НЦ еще нет, но уже очень-очень горячо.
Что мне здесь нравится так это то, что у них обоих начисто сорвало крышу.
то, что мне было от него нужно, не имело никакого отношения к нашим обычным жизням или фасадам, которые мы демонстрировали всему волшебному миру. До встречи с Малфоем разделение между моей личной и общественной жизнью было полным и абсолютным. Единственный способ выжить и не сойти с ума.
А написано, как шикарно написано!
-
-
24.05.2009 в 16:10Будет, как разгребу немного сессию
Пухоспинка
Это я все пытаюсь понять, что ты думаешь по поводу фика)))
menthol_blond
Ого))) Я не думала, что ты будешь это читать)))
Обрадовалась)))
Но дальше там жесть, дааа)))
gloriaskott
жжОшь
Мадхани - это первая часть этой трилогии, которую я выложила двумя постами ранее. Ссылка в шапке)))
nati2501
Пожалуйста)))
Я рада, что пока оно нравится)))
А то меня терзает предчувствие, что со временем ряды читателей поредеют)))
tindu
А дальше-то настолько интереснее будет, гыыы)))
Пожалуйста
Мариулла
Очень-очень рада, что перевод нравится!))) Значит, не зря решила его выкладывать))
-
-
24.05.2009 в 16:21Это я все пытаюсь понять, что ты думаешь по поводу фика)))
Я считаю, мало материала для анализа - надо еще
Конкретно здесь чувствуется, что текст - затравка для последующего действия. Мертвые дети - автор очертил границы довзволенного, в смысле. показал, что границ не будет. Всем, кому сцыкотно, могут сваливать. Хороший такой маркер.
Про отношения: натяженее чувствуется, да. Есть еще один маркер: прошедший год. Не месяц, не два - именно год. Что-то должно созреть.